В. Г. Белинский. Рецензии 1838 г. - Сказка в стихах.

Вернуться на предыдущую страницу

Сказка в стихах. О Дадоне, или о том, как дурак сделался умным. 1838. Москва. В типографии Кирилова. 60. (32). С эпиграфом:

Дела давно минувших дней,

Преданья старины глубокой.

А. Пушкин.43

Книги, печатаемые в типографии гг. Кирилова и Смирнова, вообще не отличаются ни типографической роскошью, ни даже опрятностию, ни орфографической правильностию; но такова сила моды или общего направленья, что даже и из типографии г. Кирилова вышло миниатюрное и, по типографии, довольно красивое изданьице, под титулом, в котором недостает орфографической правильности и синтаксической ясности:

Сказка

в стихах,

о

Дадоне,

и пр.

Что же это за сказка? - Автор намекает, что будто простонародная и русская, но это невинная мистификация с его стороны, потому что, вместе с Ягою-Бабою, каким-то дурачком вроде известного Иванушки, с несколькими русскими сказочными выражениями и словами, у него смешаны и дивы и пери, и фантазии и поэзии и пр., чего нельзя найти ни в какой русской народной сказке.

Потом автор уж не намекает, а прямо говорит, будто его сказка писана стихами; но и это, кажется, тоже невинная мистификация с его стороны. Неужели стихи, например, хоть вот это?

С кем придется

Разделить младые дни

И безвкусной жизни осень?--

Все различны так они,

Эти рыцари, тот очень,

Очень мил; а этот страх

Нехорош - лицо рябое; и проч.

Или это:

Теперь очередь другого;

Тот коня разгорячил,

И до третьего этажа

Долетел, и с него прыг;

Раздался и шум и крик;

Вновь история всё та же.

Или это:

Вот он едет, едет, и...

Море, лес, кусты да пни,

Пни да лес, кусты да море,

Всё одно и то же, - горе!

И вся-то сказка написана такими или еще и худшими стихами; но на первых четырех страничках попадаются довольно счастливые, если не поэтические, стихи, например:

А дворец-то у Дадона -

С края к краю небосклона,

Словно крыльями орел

Поднебесную обвел.

Говорят, он был хрустальный,

С изумрудом пополам;

Потолок и пол зеркальный,

В бриллиантах по стенам.

Луч прекрасного светила

Днем с ним радостно играл;

Ночью ж образ месяц милый

В нем застенчиво скрывал.

Или - эти:

Молоком заморской птицы

Умывались поутру,

И под песню Царь-Девицы

Засыпали ввечеру (?).

Погружаясь в полдень ясный

В ароматные струи,

В неге нежно-сладострастной

Пили радости любви.

Но не роскошь наслаждений

Волновала их душой;

Обливал их злобный гений

Искусительной тоской.

Та тоска их губит много,

Гложет сердце жизни цвет; (?)

Страсти верного залога

У царя с царицей нет.

Нет свидетеля их счастья,

Нет ветвей их бытия, и проч.

Но это, повторяем, единственные порядочные стихи во всей сказке, в завязке и развязке которой очень мало складу и толку.

Вернуться на предыдущую страницу