В. Г. Белинский. Митя (,) купеческой сынок. Рассказ. Соч. Г...

Вернуться на предыдущую страницу

Вот "Митя (,) купеческой сынок" - совсем не то, что "Сицкий (,) капитан фрегата". Разница между ими двоякая: заметим сперва первую. "Сицкий" - произведение трагическое, следовательно серьезное, возбуждающее больше слез, чем смеха, - и хотя мы довольно представили этому доказательств, однако ж самое разительное и эффектное поберегли с умыслом; вот оно - слушайте и ужасайтесь. В один день, когда море было покойно, как душа счастливца, светло, как очи милой, тихо, прелестно, как красная девушка (ч. 1, стр. 270), неистовому Сицкому вообразилось, что графиня ему изменила и любит другого; он так расходился:

Женщины, женщины, порождение ехидны! (люди, люди! порождение ехидны!-- говорит Карл Моор в "Разбойниках" у Шиллера) питомицы адского коварства! В них течет змеиная кровь!.. Говорят: есть яд! кто усумнится в этом? Зачем искать его далеко? отдайся женщине и испытаешь! - Вот где муки, вот терзания страшные, невыносимые!.. Казаться такою пламенной, такою горлицой, так завлечь, приковать к себе, отнять жизнь и душу, лишить всей собственности в самом себе, прикидываться страстной, нежною, слиться душой в душу, и что же? так варварски одурачить!.. Га-а-а-а! нет, Леонтина, во мне еще найдется сила пренебречь тебя! я буду еще уметь доказать тебе, как ты ничтожна в глазах моих! о, я отплачу тебе! месть вечная, ненасытная, загробная! умри, коварная! Я приду, разрою могилу твою, и не дам лежать праху твоему покойно! - Гм! какая глупость!.. и пр. (ч. 1, стр. 303--304). "Митя", напротив, произведение юмористическое, дитя легкого веселия, которым и проникнуто в нем каждое слово, чему следует доказательство:

Вот к ним (,) то есть хозяйке и ключнице (,) из редка ездила из модного магазина француженка, шила праздничныя платья, чепцы и проч. для хозяйки и дочери...

Митя (,) увидев ея (,) влюбился - влюбился, как дурак, потерялся, перестал шутить и проказничать; ну словом, сделался не в своей тарелке. Давай справляться (,) кто такая эта милая девушка (,) у которой глазки такие черненькия и светленькия, (--) так и блестят (,) словно звездочки, собою такая хорошенькая (--) Н(н)у! М(м)илашка да и только...

Вот сумасшествие, скажут...

Ей (,) други! кто молод не бывал (,) кто в просак не попадался, даже В(в)еликий Наполеон промахнулся...

Долго, долго думали мы, сравнивая между собою эти два произведения, и наконец решительно отдали предпочтение юмористическому: оно по крайней мере не суется в изображение глубоких дум и зверских страстей, которые, кроме воображения плохих романистов, нигде не существуют...

Второе различие между "Сицким" и "Митею" состоит в том, что первый напечатан хоть и очень скромно, но опрятно, знаки препинания почти везде на месте, - недостает только разве десятков двух запятых, - орфография вообще довольно правильна; но второй напечатан на оберточной бумаге, и в нем - что слово, то ошибка против правописания. Язык "Сицкого" довольно гладок и правилен, но бездушен; язык "Мити" - сама бессмыслица, но жив и пестр. Наконец, "Сицкий" - сказка, "Митя" - быль, как небезосновательно говорят простонародные критики.

Хотя "Митя" напечатан и в Петербурге, но он явно - не здешний роман, а издание известного Муррая и Лавока1 - сочинителей в фризовых шинелях и с небритою бородою, то есть книгопродавца, покупающего рукописи по двадцати и тридцати рублёв за штуку, чем и дает фризурным "сочинителям" возможность выбриваться и быть навеселе в годовые праздники2. Видя, что московские книги худо расходятся, догадливый г. издатель стал печатать свои рукописи в Петербурге, в типографии Сычева.

Вернуться на предыдущую страницу